Над Пушкиным

За рамой ветер — жу-жу-жу!
И дождик - дынь-дынь-дынь! — по крыше.
А я над Пушкиным сижу.
Над томиком его. Не выше.
 
В деревню сослан? Ничего! 
Себя нигде, мол, не уроним!
«А скуку зимних вечеров
Вином и песнями прогоним!»

Чтоб рассказать, как бой трещит, 
И какова оружья сила, он пишет: 
«Брызжет кровь на щит!» 
А ведь ему пятнадцать было!

И он не знал их, этих войн. 
Не знал? Подумаешь, кручина! 
Вот «Блеск и тень. И говор волн» 
Жизнь моря! Жизнь, а не картина!

Чтобы понять, что белый свет 
Какой-то чернью подчернили,
Понадобилось сорок лет. 
А Пушкин знал в двадцать четыре!

Да, это гения черты! 
И не казни себя, не рань ты: 
Он умным раньше стал, чем ты 
Но он и смерть узнал пораньше!

И знался он не с тем, с кем ты, — 
С царем, с министрами большими, 
Скучал средь ихней суеты 
И ел мороженое с ними